Поезд, шипя, словно змея, остановился на перроне, и мы, вывалившись из вагона, усадили аукциониста в такси. Савелий Аристархович высунул руку из окна, прощаясь с нами, и укатил в неизвестном направлении. Странный мужик. Общается с высочайшими чинами, но при этом не зазнался и больше всего на свете ценит отличные истории.
Правда, из-за этого пострадал Шиша, ведь Савелий пытал его всю дорогу. Выпытывал, каково это – быть охотником. Рисковать своей жизнью за деньги, убивать, бесконечно совершенствовать свои навыки.
Стоит отдать должное Шишакову, он довольно красиво ответил аукционисту: «Это ничем не отличается от вашей профессии. Вы поехали за тридевять земель за безделушкой, которая могла стоить вам жизни. Вы так же развиваете свои навыки, чтобы лучше выполнять свою работу, и в конце концов вам платят деньги за охоту на редкости. Артефакты, скупаемые вами, тоже своего рода монстры и могут натворить много бед».
Услышав это, Аристархович расплылся в улыбке и сказал: «Стало быть, мы с вами коллеги. Только я охочусь за редкими предметами, а вы на чудовищ». После этих слов Шиша немного оттаял и стал теплее общаться с нанимателем.
Проводив взглядом аукциониста, мы вызвали такси и отправились в СОХ. Гвоздев, как всегда, был в своём кабинете и вызывал нас по одному, чтобы вручить заработанные деньги. Настала и моя очередь. Постучав, я вошел внутрь и наткнулся на усталый взгляд Никитича.
– Володь, присаживайся, – махнул он рукой на кресло, стоящее напротив стола. – Вот твой заработок. – Он протянул мне сотенную купюру и заметил недоумение на моём лице. – Хочешь спросить, почему так мало? Ну, во-первых, ты всё ещё стажёр, а во-вторых, у нас лежит твой искалеченный друг. А его лечение выходит в копеечку. У него переломы со смещением костей. Хирург сделал что мог, но пришлось использовать и жемчужины для ускорения лечения. Четыре жемчужины по сотне рублей каждая. Как ты и говорил – всё за твой счёт. Так что не обижайся.
– Да какие могут быть обиды? Всё по-честному, – улыбнулся я и забрал стольник. Мне ли печалиться? Я в этой поездке разжился куском артефакта.
– Ну и славно. Иди отдыхай, – кивнул Никитич и налил себе чая.
Отдых дело хорошее, но сперва я решил навестить Федьку. В лазарете на втором этаже была стерильная тишина. Как только я подошел к палате Воробья, оттуда выпорхнула улыбающаяся Дарья.
– Привет, Володь. Ты к другу? – спросила она, стрельнув глазками, и пригладила волосы.
– Да, как он?
– Физически более-менее, а вот морально… – Девушка сделала паузу, но мне всё и так было ясно.
– Понял, спасибо за то, что заботишься о нём.
– Никаких проблем, это ведь моя работа. Ладно, я пойду, у меня и другие пациенты есть.
Толкнув дверь, я попал в двухместную палату. Воробей лежал, закинув руки за голову, и мечтательно смотрел в потолок. Заметив меня, он тут же приподнялся на локтях и спросил:
– Володька! А Дашка с кем-нибудь встречается?
Услышав это, я расхохотался.
– Федька, ну ты и придурок. Я переживал за тебя, а ты, судя по всему, не страдаешь совсем, а о бабах думаешь.
– Да ноги так, болят немного. Сказали, нужно недельку отлежаться, а там уже с костылями можно ходить. Но это ладно, с Дарьей-то что?
– А чего ты меня пытаешь? Сам бы у неё и спросил, – ответил я, сев на край кровати.
– Да как-то неудобно. Если б ты сразу сказал, что в СОХ такие медсёстры, я без раздумий попросился бы на службу, – ухмыльнулся он, показав выбитый передний зуб. – Кстати, она сказала, что это ты меня сюда принёс.
– А ты что, совсем ничего не помнишь?
– Ну так. Обрывками. Помню, как ногу сломали, а после этого всё как в тумане.
– О-о-о. Тогда хорошо, что ты лежишь, ведь то, что я расскажу, тебе не понравится.
– Только не говори, что ты отлупил и Черепа-старшего.
– Что? Отлупил? Нет, конечно, я его не бил.
– Фух, ну слава богу, – облегчённо выдохнул Федька.
– Я просто отрубил головы и ему, и его шестёркам.
После этих слов челюсть Воробья поползла вниз, а глаза расширились от ужаса и осознания, к чему всё это может привести.
– Вовка, тебе срочно нужно бежать из города! Они найдут тебя любой ценой! Это конец. Мы покойники! – завизжал Воробей так, что даже Дарья прибежала.
– Мальчики, у вас всё хорошо?
– Да, не переживай. Просто сценку репетируем для драматического театра. Фёдор вон как в роль вжился, – улыбнулся я.
– Необычные вы ребята. Ну тогда ладно. Не буду мешать. – Она пожала плечами и скрылась за дверью.
– Федя, ты чего голосишь? Я ведь не рассказал главного.
– Главного? Да куда уж главнее? Это же полный пиз…
– Ну вообще-то есть ещё непокорённые вершины. Одну из таких ты осилил. Причём ты добрался до этой вершины без моей помощи. – Я потёр висок, подбирая слова, но потом сказал как есть. – Короче, из-за болевого шока у тебя поехала крыша. Ты начал орать, что сожрёшь потроха Черепа и его подручных, а заодно вырежешь всех Железнодорожников. Ещё ты называл себя великим и тому подобное. Если бы никто этого не слышал, то было бы полбеды, но один из посыльных Черепа грел уши. Он услышал все твои слова и успел сбежать. Одним словом, теперь весь город думает, что это ты замочил Черепа.
Я замолчал, а Федька уставился на меня, как будто пытался просверлить насквозь.
– Скажи, что ты шутишь, – прошептал он. Увидев, что я молчу, Воробей сорвался на крик. – Вовка, ну чё ты молчишь?! Скажи, что этого не было! Пожалуйста!
– Чисто технически этого не было, ведь это я убил Черепа. Вот только весь город думает по-другому.
Федьку начала колотить дрожь. Глаза бегали из стороны в сторону, как будто он прямо сейчас искал возможность сбежать.
– Мне конец…
– Не переживай. Я договорился с Гвоздевым – пока не встанешь на ноги, будешь жить в СОХ. Тут тебя никто не тронет. А к моменту твоего выздоровления я постараюсь решить это недоразумение.
– Ха-ха. Недоразумение… Ну да… Решишь… – усмехнулся Воробей, делая огромные паузы между словами. – С момента, как мы с тобой познакомились, ты решаешь одни проблемы и создаёшь ещё бо́льшие.
– Решение больших проблем ведёт к большой награде. Думай о хорошем. – Я похлопал его по плечу и направился к выходу. – Поправляйся.
Воробей ничего не ответил. Похоже, его боевой дух упал ниже плинтуса. Хотя парень всегда был паникёром. Ладно. Черепа он тоже боялся как смерти. В итоге Череп умер, даже не поняв, что случилось.
Выйдя из лазарета, я направился в арсенал. Меч – оружие отличное, но для сражений в ограниченном пространстве не годится. Я, конечно, могу всё время заимствовать кинжалы у Гоба. Но какой смысл лишать гоблина оружия, тем более что его помощь может понадобиться в любой момент.
Седой мужик с пышной бородой и волосами, забранными в хвост, как всегда, ходил по торговому залу, выставляя новые образцы. Елизар заметил меня и, протянув руку, двинул навстречу.
– Владимир, приветствую, – улыбнулся он. – Что интересует?
– Хотел приобрести какой-нибудь нож и ножны для него, чтобы крепить на пояс за спиной.
– Такого добра у меня навалом. Пойдём покажу.
Елизар провёл меня в оружейный зал и указал на стенд с короткими клинками.
– Вот эти ножи от полутора тысяч, эти уже от пяти и дороже. Если хочешь клинок с драгоценным камнем и гравировкой, то тут цена будет уже от десятки и выше, – пояснил Елизар, указывая то на один ряд ножей, то на другой.
Увидев такие цены, я горько усмехнулся. Куда я собрался лезть с теми грошами, что у меня есть? На двести рублей особо не разгуляешься.
– Вот ножны висят. Ценник от пяти сотен и до бесконечности, – улыбнулся Елизар и посмотрел на меня. – Вижу, ты на мели. Могу в рассрочку отдать клинок, ты ж всё-таки моего зятя спас.
– Елизар, огромное спасибо за предложение. Но я откажусь. Всё, что мне нужно, так это начать больше зарабатывать. А ты сейчас показал мне цель заработков. Как накоплю, вернусь, – ответил я. Ещё с прошлой жизни не люблю влезать в долги.
– Смотри сам. Дело хозяйское.
Выйдя из арсенала, я уже знал, что сегодня вечером отправлюсь на турнир Крапивина. Если удастся договориться, то смогу заработать на порядок больше обычного и, возможно, уже завтра куплю своё первое оружие в этом мире.
Благовещенск. Особняк Мышкина Евгения Александровича
Граф копался в бумагах, пытаясь понять, почему доходы от торговли начали падать. В дверь постучали. Мышкин недовольно поднял взгляд и услышал голос дворецкого:
– Евгений Александрович, ваш кофе с коньяком готов.
– Входи, – бросил он, снова зарывшись в бумаги.
Дворецкий приоткрыл дверь и проскользнул внутрь. Обойдя графа вокруг, он поставил слева небольшую вазу с печеньем, а справа ароматный кофе.
– Виктор, доложи, как идёт подготовка к балу?
– Евгений Александрович, не извольте волноваться. Всё под контролем. Алкоголь закуплен, музыканты наняты, продукты привезут в ближайшее время, – официально улыбаясь, сказал дворецкий и поклонился.
– Что с гостями? Все ответили на приглашения? – спросил Мышкин, перелистнув бумаги.
– Да, мы получили подтверждение визита от всех гостей. В том числе от князя Черняева. Он прибудет вместе со своей семьёй.
– Отлично. Можешь быть свободен. – Мышкин отложил документы и пристально уставился в спину уходящего дворецкого.
Когда дверь закрылась, он выпил залпом принесённый кофе, а после взял вазу и вдохнул аромат свежего печенья.
– Хоть что-то идёт по плану, – улыбнувшись, шепнул Мышкин сам себе. – Бал в честь зачистки башни выиграет мне немного времени и не позволит слухам распространяться. Ведь сейчас уже каждая собака обсуждает, что меня обворовал какой-то сопляк. Пущу пыль в глаза, а тем временем Борщов со своими шавками сумеет закончить начатое.
Как только стемнело, я вызвал такси с надеждой, что мне не попадётся водитель, которому я в прошлый раз не заплатил. Желание оплатить проезд у меня всё ещё осталось, и я обязательно верну ему деньги. Вот только сегодня ночью они мне потребуются, чтобы сделать ставку на самого себя.